Эндрю Тейлор
Огненный суд
Посвящается Кэролайн
Действующие лица
Инфермари-клоуз, Савой
Джеймс Марвуд, секретарь Джозефа Уильямсона и Совета красного сукна
Натаниэль Марвуд, его отец, вдовец, был женат на Рэйчел; в прошлом печатник
Маргарет и Сэм Уизердин, их слуги
Чертежное бюро, Генриетта-стрит
Саймон Хэксби, маркшейдер и архитектор
Джейн Хэксби, его служанка, ранее известная как Кэтрин Ловетт
Бреннан, его чертежник
Клиффордс-инн и Пожарный суд
Люциус Громвель, антиквар
Теофилиус Челлинг, секретарь Пожарного суда
Сэр Томас Твизден, судья Пожарного суда
Мириам, служанка в Клиффордс-инн
Пэлл-Мэлл
Сэр Филип Лимбери
Джемайма, леди Лимбери, дочь сэра Джорджа Сайра
Мэри, ее горничная
Ричард, лакей сэра Филипа, также известный как Кислая Мина
Хестер, служанка
Уайтхолл
Джозеф Уильямсон, заместитель лорда Арлингтона, государственного секретаря
Уильям Чиффинч, хранитель личных покоев короля
Другие действующие лица
Роджер Пултон, удалившийся от дел торговец тканями, арендатор участка в Драгон-Ярде
Элизабет Ли, его экономка
Селия Хэмпни, его племянница, вдова
Табита, горничная госпожи Хэмпни
Госпожа Гров, сдает квартиру госпоже Хэмпни на Линкольнс-Инн-Филдс
Барти, подметальщик перекрестка на Флит-стрит, у Темпл-Бар
Глава 1
«Рэйчел, вот ты где!» Она замешкалась в проходе, ведущем от Савойской лестницы к реке. На ней был длинный синий плащ поверх серого платья, которого он не помнил. В руке закрытая корзина. Она прошла через сад к арке в противоположном углу. Ее башмаки на толстой деревянной подошве стучали по вымощенной плитняком дорожке.
«Это моя Рэйчел, – подумал он. – Как всегда, неугомонная. Но почему она со мной не поздоровалась?» Когда-то он сказал ей: «Ты как река, любимая, – всегда в движении, но всегда та же, что и прежде».
Они сидели на берегу Темзы в Барнс-Вуд. Она распустила волосы, каштановые, но с золотистыми прядями, сиявшими на солнце.
Она походила на шлюху с этими роскошными распущенными волосами.
Его охватило отвращение. Потом он овладел собой. «Женские волосы возбуждают похотливые мысли, – увещевал он самого себя, – но разве это грешно, если женщина – твоя жена, соединенная с тобой перед Богом, плоть от плоти твоей, кость от кости твоей?»
Теперь сад опустел. Почему бы не пойти за ней? Это ведь его долг. Разве женщины не слабый пол?
Он оперся на трость, чтобы легче было встать. Слава богу, он был по-прежнему крепок и бодр, однако стоило посидеть неподвижно – и ноги становились будто деревянными.
Он направился к арке. Дорожка сворачивала направо, огибая один из старых больничных корпусов Савоя. Впереди, у ворот, ведущих на Стрэнд, мелькнула Рэйчел. Она остановилась, чтобы посмотреть на что-то – листок бумаги? – у нее в руке. А потом скрылась из виду.
Должно быть, она отправилась за покупками. Безобидное удовольствие, но только до тех пор, пока оно не порождает тщеславие – неискоренимый порок женщин. Они слабы, они грешны, вот потому-то Господь и поставил над ними мужчин – блюсти их и направлять на путь истинный.
Привратник в сторожке не обратил на него внимания. Мощеная дорожка вывела его на южную сторону Стрэнда. Поток телег и экипажей с ревом и грохотом двигался по проезжей части.
Он взглянул в сторону Чаринг-Кросс, полагая, что магазины Новой биржи привлекут ее, как мотылька пламя свечи. Ее нигде не было видно. Неужели он потерял ее из виду? Он посмотрел в другую сторону. Да вот же она, направляется к руинам, оставшимся от Сити.
Он помахал тростью.
– Рэйчел! – крикнул он. – Иди сюда!
Гам и конский топот на Стрэнде заглушили его слова.
Он последовал за ней. Скованность прошла; при ходьбе ноги набирали силу и темп. Рэйчел шла все дальше и дальше, мимо Сомерсет-хауса и Арундел-хауса, мимо церкви Святого Климента и Темпл-Бар, направляясь в сторону Флит-стрит и к Либертис в Сити.
Он не сводил глаз с ее плаща, ходьба усыпила разум, и он чуть не забыл, зачем он здесь. У Темпл-Бар Рэйчел замерла в нерешительности, глядя на проезжую часть c неспешными потоками повозок и лошадей. Она опустила взгляд на листок бумаги в руке. Расписная карета остановилась на противоположной стороне улицы. В этот миг груженная бочками подвода пивовара, едущая навстречу, встала рядом. Улица была перегорожена.
Рэйчел перешла дорогу, лавируя между повозками.
Работники пивовара разгружали подводу у таверны «Дьявол». Один бочонок сорвался и рухнул на проезжую часть. От удара бочарные доски на одной стороне разошлись. Пиво полилось на дорогу. Двое нищих с радостными воплями ринулись к растекающейся луже. Они припали к земле и стали лакать, как собаки. Движение полностью
