Читаем онлайн «Квинтэссенция» 3 cтраница

не порвать его, потом сложила его и сунула в школьную сумку.

Впервые за долгое время она почувствовала себя Альмой, почувствовала внутри себя яркую субстанцию вместо тьмы.

Она ощущала, что светится изнутри.

Ничего удивительного, ведь за ее спиной сияли звезды.

Глава 4

В «Пятом углу» было два источника света.

Первый – это те редкие солнечные лучи, которые непонятно как умудрялись проникнуть сквозь покрытые грязью витрины магазина. Этот свет был янтарного оттенка: он то тускнел, то горел ярче, и в нем виднелись пылинки. В его лучах магазин казался заброшенным, обветшалым и грязным – и, честно говоря, это соответствовало действительности.

В магазине было полно пыли, паутины и хлама.

Повсюду лежали груды рухляди, горы старых, выброшенных, сломанных, когда-то любимых, но теперь навсегда потерянных вещей. Стеллажи с книгами в выцветших обложках и с треснутыми корешками. Куча фарфоровых кукол в трещинах и без конечностей, а их платья – всего лишь россыпь посеревших от пыли оттенков. Ржавая тачка без колеса. Почерневший серебряный чайный сервиз. Модели самолетиков без крыльев. Воздушные змеи без хвостов. Дюжины часов: одни молчат, а другие издают мерное «тик-так», «тик-так».

Сотни и тысячи мелочей нашли приют в этом магазине, где рано или поздно оказывался весь хлам.

Среди всех этих куч и сгнивших полок, в центре комнаты, находилась спиральная железная лестница. Она поднималась к отверстию в потолке, которое выглядело так, будто его проделал не плотник, а какой-то счастливчик, обладавший ручной пилой и обрывочными знаниями о том, как должен выгля– деть круг.

И именно это отверстие служило вторым источником света. Свет был тусклым и голубым, часто мигал и трещал, а иногда гас на несколько минут.

Прямо сейчас он светил, но очень слабо, освещая похожее на круг отверстие, спиральную лестницу и мусорную свалку внизу магазина.

А вслед за светом вниз проникал высокий дрожащий голос.

– Скоро она будет здесь, – мягко шептал голос. – Скоро она будет здесь.

Глава 5

Мама ждала Альму в машине возле школы, чтобы забрать домой.

Она встречала дочь каждый день, хотя Альма сто раз просила ее не делать этого, уверяя, что спокойно может ездить домой на школьном автобусе.

Но мама ее не слушала, и за это Альма была ей благодарна.

– Альма-Лама-Динь-Дон! – сказала мама, когда дочь забралась в машину. – Как прошел день?

В первый день Альмы в средней школе Фор-Пойнтса мать задала ей тот же вопрос. Тогда девочка закрыла дверь, пристегнула ремень и, трясясь и хватая ртом воздух, зашлась рыданиями, которые сдерживала в себе последние шесть с половиной часов.

Привычная улыбка исчезла с лица матери.

– Что случилось, Альма? – спросила она. – Расскажи, что произошло.

Альма не знала, что ответить. Ничего не случилось. Ничего особенного. Никто не грубил ей. Никто не дразнил ее, не смеялся над ней и не обижал.

И все же весь день ей казалось, что она находится не в своей тарелке, и это было странное и необычное чувство. Оно бурлило у нее в животе, сжимало и стискивало ей горло. Альма испытывала его постоянно, как будто кто-то проколол ее, как пузырь, и она, как вода, вытекала из него.

В Олд-Хэвене у нее не было закадычного друга, но у нее всегда были друзья. Альму никогда не считали общительной и популярной, но это ее никогда не волновало. В Олд-Хэвене она могла просто оставаться собой. И так и было.

Здесь, в Фор-Пойнтсе, ей было не по себе.

На следующий день Альма должна была поехать домой на автобусе. Но в тот день с ней впервые случилось это. Поэтому мама стала каждый день забирать ее из школы и задавать тысячу ободряющих вопросов – вопросов, на которые Альма отвечала как можно радостнее, пусть ей и нечем было поделиться. У нее никогда не было хороших новостей, о которых она могла бы рассказать.

Но сегодня Альма могла кое-что вспомнить. Сегодня у нее был флаер, а в ее сумке лежали звезды.

И все же Альма решила пока держать это в секрете. Рассказать матери о флаере было все равно что сообщить, что она ходит в кружок. А если Альма не пойдет, если в итоге побоится, то это будет еще одним провалом, еще одним пунктом для обсуждения во время очередной беседы.

Так что вместо этого она сказала:

– О, я думаю, очень хорошо. Кажется, сегодня я неплохо акклиматизировалась. Правда. Мне хорошо. Спокойнее.

Мама улыбнулась ей так ласково, будто ничего лучше в своей жизни не слышала:

– Что ж, замечательно. Правда. Послушай, мы с папой сейчас очень заняты, так что поедем сразу в офис. Домашнюю работу можешь сделать там, оки-доки?

– Оки-доки, – ответила Альма, потому что знала, что мама все равно не оставит ее дома одну. После родительского собрания в феврале, когда выяснилось, что после зимних каникул Альма ни разу не сдала ни одной домашней работы, за их выполнением стали тщательно следить. Так что ей в любом случае придется ехать в офис.

Собственно, из-за этого офиса они и переехали в Фор-Пойнтс. Сколько Альма и ее старший брат себя помнили, их