Ерофей Трофимов
Шатун. Шаг в неизвестность
© Ерофей Трофимов, 2024
© ООО «Издательство АСТ», 2024
* * *
Как они вернулись из того похода, Руслан не помнил. Всю дорогу провалялся в фургоне без сознания. Пуля из штуцера ударила его вскользь чуть выше виска. Контузия, очередной шрам, потеря крови, но рана на самом деле оказалась не так и опасна. Гораздо тяжелее были ее последствия. Особенно в той части, что касалось контузии. Что ни говори, а пуля из нарезного штуцера штука тяжелая, и удар был сравни хорошему удару кувалдой, все так же вскользь. Периодически приходя в себя, Шатун глотал поданную денщиком Мишкой воду и снова впадал в забытье. Как потом выяснилось, из двадцати пяти человек без ранений обошлись только Мишка и один из ветеранов, что был взят в отряд кашеваром. Оба полагались больше на свое умение стрелять, чем на силу в рукопашной схватке, так что держались позади остальных и, как следствие, обошлись без очередных украшений на шкурах. Но была и хорошая новость. Бой тот прошел для отряда без потерь. Ран и порезов хватало у всех, были и трое тяжелых, которых в срочном порядке оперировал врач армянин, живший в ближайшем городке, но все обошлось. Преодолевая тошноту и сильное головокружение, Руслан объяснил Мишке, как пользоваться шприцем, и все поголовно получили по инъекции пенициллина. Это был главный секрет Руслана и панацея их отряда от всех ранений и болезней. Раны при перевязках присыпали стрептоцидом, так что обошлось даже без нагноений. В общем, как говорится, бог миловал.
Теперь осталось только вернуться в Пятигорск и привести себя в порядок. После той драки их даже не пытались задержать. Эриванская контрразведка в лице ее начальника понимала: отряд на данном этапе как боевая единица не существует. К тому же в бою были растрачены все боеприпасы. Начиная от минометных мин и заканчивая патронами к револьверам. Про мины и гранаты и говорить не приходилось. Экономить нужды не было. Отряд дрался так, словно это был их последний бой. Впрочем, так оно и было. Их задачей было не пропустить турок в глубь своей территории и продержаться до того момента, когда к месту схватки подойдет местное ополчение. И они это сделали. От места боестолкновения у городка под названием Ахалкалаки отряд ушел через два дня. Когда раны немного поджили и появилась уверенность в том, что дорогу перенесут все. Доктора Мишка притащил в лагерь, заставив ехать под угрозой смерти. Размахивая револьвером, паренек разогнал и обывателей, и полицию и, усадив доктора в седло, приволок его в лагерь. Спорить с озверевшим казачком не рискнул никто. Да и желающих не было. Известие о драке обитатели городка получили еще до ее окончания и были уверены, что отряд будет просто уничтожен. Так что появление у дома доктора казака не стало для них большой неожиданностью. Гораздо больше их удивило известие, что хоть кто-то там остался жив.
До города они добирались около двух недель. Миновав заставу, казаки направили фургоны к дому командира. В очередной раз Руслан пришел в себя уже в своей собственной спальне. Рядом с кроватью, на стуле, клюя носом сидел Васятка. Полюбовавшись несколько минут русоволосой макушкой, Руслан негромко откашлялся, морщась от отдававшейся в голове боли, и мальчишка, тут же вскинувшись, с ходу спросил, вскакивая:
– Чего подать, княже?
– Водички, – хрипло попросил Шатун, с грехом пополам поворачивая голову.
– Вот. Холодная, недавно из колодца, еще не нагрелась, – бормотал малец, поднося к его губам глиняную кружку с водой.
«Это чего, в доме все чашки перебить успели, пока меня не было», – лениво мелькнула у Шатуна мысль, и только припав к посудине, он понял, что все сделано правильно. Широкая глиняная кружка была гораздо удобнее для подобного действа, чем фарфоровая чашка. Да и уронить ее было не страшно. Подобную посудину можно было купить на базаре буквально за копейки. Напившись, Руслан перевел дух и, дождавшись, когда голова перестанет кружиться, тихо спросил:
– Давно я тут?
– Второй день, как привезли, – грустно улыбнулся мальчишка.
– Все вернулись? – помолчав, осторожно уточнил Шатун, мысленно готовясь к самому плохому.
– Все, княже. Старые казаки уж молебен в церкви отстояли. Молитвы благодарственные читали и тебе здравицу пели, что всех вернуть сумел и супостата побил.
– Так это ж здорово, – нашел в себе силы улыбнуться Руслан. – А чего сам такой мрачный?
– Так ранетый ты, – тихо всхлипнул Васятка.
– Не ранетый, а раненый, – на автомате поправил его Шатун. – И не ранен, а контужен. Впрочем, хрен редьки не слаще. Угораздило же, – скривился он, осторожно касаясь пальцами повязки на голове.
– Не тронь, княже, – тут же подскочил мальчишка. – Дохтур баял, тебе теперя лежать долгонько придется. И повязку трогать никак нельзя.
– Да уж. С контузией шутки плохи, – нехотя согласился Шатун, опуская руку. – Рассказывай, какие новости в городе. И не говори мне, что не знаешь. Не поверю. Небось, Петьку
