Читаем онлайн «Говядина» 4 cтраница

в пещеру — боялись темноты и неизвестности, сторонились, если замечали, «видящих», будто зная, что те по сравнению с ними находятся на необычайной, но невидимой высоте. «Разные ступени эволюции», — сказал как-то Старец. Знал ли он, что это значит? Он часто говорил, что многие слова потеряли смысл за все те годы, что человечество ими не пользовалось, но повторяя эти слова они, «видящие», смогут их возродить. Их знания начинались не с книг, сухих и неспособных что-нибудь объяснить, их знания начинались от тех людей, которых загнали в загоны против их воли, с «первых видящих». Беляк догадывался, что раньше в стаде все были «видящими» и даже боялся представить их крики, когда Мясники забирали их, ведь «первые видящие» точно знали, куда их уводят. А может, Старец и все его предшественники ошибались, и люди всегда жили в загонах и за ними всегда приходили Мясники и уводили их, и никто, кроме самих Хозяев, не знал, что делают с говядинцами, и может, само это слово «говядинцы» придумали Мясники.

Беляк выбрался из укрытия ночью, потому что, наконец, по-настоящему захотел есть. До этого ему хватало воды, которую он пил из реки как животное, забыв наставления Старца об использовании своих ладоней или плошки, сооруженной им из кости для того, чтобы было удобно поливать себя при мытье. Луна стояла прямо посредине и грустно пялилась на стадо, которое спало, изредка шевелясь отдельными грязными людьми. Ночью никто не ел — они делали это весь день, только Беляк и Старец выбирались ночью, чтобы набрать оставшейся от «пира» еды и снова спрятаться в пещеру. Старец всегда чего-то боялся, оглядывался, а потом сам ушел с Хозяевами. Беляк не мог его понять, но знал, что скоро простит и займется тем, что завещал ему учитель, и может быть когда-нибудь он тоже сам, по собственной воле, захочет уйти с Мясниками и узнать-таки, что же с ними делают за черными воротами.

При ярком белом ночном освещении, а Беляк не видел света уже несколько дней, он вспомнил, для чего так ждал луны, но сначала все же решил подкрепиться. Пробираясь между грязными спящими телами, мальчик снова подумал о том, что он гораздо лучше них, но теперь ему от этого не было так весело. Говядинцы были счастливыми, они ели и пили, и этого им хватало, они не думали о том, что ждет их впереди, спали по ночам спокойно, им не снился учитель, ушедший в неизвестность по собственной воле, не снились цифры, которых они не могли понять, не снился маленький мальчик-волшебник, который сражался со злодеем и почти победил, у которого были друзья и одним из них была девочка… Обо всем этом Беляк успел подумать, пока пробирался к поилке.

Вокруг нее валялись разорванные мешки. Повинуясь привычке, мальчик отобрал уцелевшие лохмотья и, скрутив их, зажал в подмышке, чтобы унести с собой. Из мешков вывалились кочаны капусты, свежие, даже не покусанные — капуста была не самым любимым блюдом говядинцев. Беляк так же нашел почти не обкусанную лепешку грубого помола. Пока Старец ему не объяснил, мальчик думал, что лепешка, как и капуста и яблоко, растет из земли. Каково же было удивление ученика, когда ему объяснили, что разная еда по-разному появляется на свет. Кроме лепешки Беляку попалась груша, откусанная с одной стороны, но он и ее забрал. Поживиться мясом можно было только если выходить «на обед», когда его привозят — говядинцы первым делом съедали мясо, будто пытаясь доказать Хозяевам, что они хищники, а не жертвы. Старец не ел мясо, потому что считал, что Мясники каким-то образом что-то в него подмешивали. Он заметил, что после мяса становился вялым. Беляк никогда этого не замечал, потому что беспрекословно исполнял волю учителя и тоже не ел мясо, а то, какое оно на вкус, он успел забыть за то время, что был учеником. Временами ему казалось, что у него было две жизни — одна до того, как он показал пальцем на солнечные часы, а другая после.

Поживившись едой и тряпками, Беляк вернулся в пещеру. Он съел полкочана капусты, заедая сухой лепешкой. Остальное оставил на потом и собрался в пещеру.

Пещера будто вгрызалась в тело скалы, уходя в самую ее глубь, она была верным спутником тихой высыхающей реки. Беляк тихонько поплелся по берегу, инстинктивно догадываясь, что держась реки не заблудится. Пол был ледяным и немного скользким. Пройдя закоулок, где под сухой травой и камнями были спрятаны три драгоценные книги, Беляк с нарастающим ужасом подумал, что дальше этого места никогда не заходил. Пещера, его скромное и ставшее родным обиталище, совсем превратилась в тоннель. Мальчик заметил, что пол будто бы уходит вверх и элементарные пространственные понятия помогли ему догадаться, что тоннель поднимается к вершине горы. Старец говорил, что, как бы невероятно это ни звучало, реки берут начало в вершинах гор…

Вдохнув побольше влажного воздуха, мальчик осторожно побрел дальше. На пути ему встретился поворот, и за ним Беляк увидел призрачное голубое свечение. Тонкий луч падал откуда-то сверху и был почти не виден вдали, открывая, к удивлению