Читаем онлайн «Новые мировые проекты» 2 cтраница

управленческие элиты как раз и реализуют своими управленческими решениями то, что должна была совершить «необходимая катастрофа» для переформатирования застойной экономики. Решения были ошибочные тактически, но правильные стратегически.

— А без войн и катастроф никак перестроить заводы нельзя?

— Никак. Все переустройства мира до сих пор сопровождались обрушением, войной. И это касается не только технологических революций, но и биологических. Потому что есть стандартная модель смены фаз развития.

Когда я ее впервые нарисовал, бумажку увидел один мой знакомый палеонтолог, который спросил: «Откуда у тебя график изменения видового разнообразия при экологических катастрофах?» Ниоткуда, потому что это общая закономерность! И она работает при любом переходе. Рост — этап нормального развития — исчерпание возможностей — барьерная неустойчивость — обрушение в даун.

У биологов это обрушение выглядит как падение биоразнообразия, вымирание, а у историков — как Темные века. А затем цикл повторяется на новом уровне. Мы сейчас — на пороге обрушения. Наша система присвоения природных и человеческих ресурсов себя исчерпала.

— То есть панические карантины, прокатившиеся по планете, — это такая форма войны?

— Да, любая смена фазы развития, технологического уклада, общественно-экономической формации сопровождается мощной перетряской. Просто форма войн меняется. Третья мировая война тоже, против ожидания, оказалась не ядерной, а холодной — экономической и идеологической.

Но это все равно была война, как и сегодня война коронавирусная, в которой кто-то проиграет, а кто-то выиграет.

— Так. И кто же ведет эту войну и против кого, если все страны равно занимаются самоубийством?

— То, что вы говорите — это уже типичная конспирология! Теория заговора. Проектное мышление шизофреника.

— А вас не удивляет, что в аэропортах нам запретили курить ради нашего же блага?

— Известный левацкий тренд, который возобладал в пролеваченном западном обществе. И до нас эти расплавленные капли долетают в виде феминизма, насильственной заботы о гражданах против воли граждан…

— Вот! А между тем известны поименно те четыре врача, которые когда-то начали эту борьбу с курением. Но если четыре каких-то врача могли так перенастроить мир, почему же мы отказываем в возможности длительной проектной деятельности финансовым элитам, политическим элитам, технологическим элитам? У них больше возможностей! Почему же мы считаем, что ничего такого они сделать не могут? Мир — это совокупность огромного количества проектов. Они переплетаются, мешают и помогают друг другу, многие остаются существовать, когда они уже не нужны…

— Вот именно! Это настолько сложная система, что любой проект здесь сразу тонет в сотнях миллионах других «проектов», желаний, стремлений, возможностей и случайностей. Это невычислимая и непредсказуемая система с разнонаправленными векторами действий.

Бывший советский резидент КГБ в Копенгагене мне рассказывал: «В молодости я верил в то, что мир управляется спецслужбами и тайными операциями. Но теперь я понимаю, что миром правят случайность и глупость. И ни один проект не выходит за стадию двух шагов, потому что потом начинаются неучтенные и непреодолимые помехи». А неучтенные эти помехи — потому что учесть их невозможно принципиально: вся информация о мире содержится только во всем мире, а не в двух-пяти головах проектантов.

Я сам очень люблю эту цитату: «Мы думали, что миром правит Великая ложа, а им правит большая лажа». Но вы никогда не думали, что большая лажа и великая ложа вполне могут прийти к взаимовыгодному соглашению? Любая попытка заниматься историей — это и есть попытка найти в большой лаже какие-то общие закономерности развития. Почему вы отказываете людям в разуме? Если они прекрасно научились делать машины, почему вы отказываете социальным проектантам в возможности создавать социальные машины, работающие на социальном хаосе?

— Потому что один или даже десяток нейронов не могут думать за весь мозг, в котором миллиарды нейронов! Нет там никакой царь-клетки или элитного штаба из сверхумных клеток. Одна клетка вообще не мыслит. Мозг мыслит и живет всей демократической совокупностью клеток.

А их там миллиарды.

Так же работает и общество — через миллиарды желаний и устремлений его членов, которые складываются в единый вектор социальной эволюции. Которая и привела нас от палки-копалки к атомному реактору. И это был не проект пяти мудрецов из каменного века!

— Существуют два способа прогнозирования.

Первый: вы знаете список лиц, принимающих решения. Всех! Они вам все сообщают, и вы на этом основании делаете прогнозы. Второй: вы чистый марксист, вы вообще не знаете лиц, принимающих решения, и даже сомневаетесь, что они есть.

Вы рассматриваете взаимодействия в социальном организме целиком — вот этого всего общественного «мозга», а не