Анка Гринёва
Творожная кнопка или зовите Ханну
Глава 1
— Ханна! Ханна, вставай!
В дверь стучали так, будто готовы были сорвать ее с петель. Я только накрыла подушкой голову. Вставать так рано не хотелось. Вчера я отработала весь день на празднике, отдалась полностью веселью и сегодня чувствовала себя пустой и разбитой.
— Ханна, к тебе пришли! — истошный крик мамы из-за двери отогнал последние капли дремы.
— Да иду я! — проорала из-под подушки.
В единственный выходной хотелось отоспаться, но, видимо, не суждено. Нужно вставать. Если пришли домой, значит, дело срочное. Я молнией понеслась в ванную умыться и заплести волосы.
Спустившись в гостиную, я увидела маман, разливающую чай в фарфоровые кружки, которые не разрешалось трогать даже по праздникам. На диване сидел дорого одетый господин, в пиджаке с родовым гербом Зельцев, одним из самых знатных родов в нашем городе.
Терпеть не могу аристократов! И вот один из приближенных уже подскочил с нашего дивана, завидя меня.
— Здравствуйте, госпожа Лорин. Вольдемар Боллинс, поверенный семьи Зельц, — кратко представился он.
— Здравствуйте, — сухо буркнула я, уже догадываясь, что ничего хорошего не услышу, но все же села в кресло рядом с мамой.
— Я к вам с очень интересным предложением. Насколько мне известно, вы организовываете праздники для детей, используя свои необычные способности, — сказал Вольдемар, плавно опустившись на диван.
Его вступительная речь вызвала улыбку — как ловко обошел мой дар метаморфа! Надо же!
— Сегодня свой день рождения празднует единственный и очень любимый сын господина Зельца. Гансу исполняется 10 лет, и ему был обещан на праздник сюрприз: обученный танцам зверек.
— Какой зверек? — мои брови встретились друг с другом.
— Обезьянка, госпожа. Мы хотели бы предложить вам взять эту роль на себя, — сказал поверенный и на выдохе, как будто набрался храбрости перед прыжком в ледяную воду, добавил, — и дети не должны знать, что вы — человек.
— Нет, — отрезала я.
— Госпожа, я понимаю…
— Нет, — я поднялась, показывая, что разговор окончен. Вольдемар снова вскочил с дивана. — До свидания.
Но спокойно уйти мне не дали. Мама выбежала следом и остановила возле лестницы.
— Ханна, семья Зельц хорошо заплатит. Сколько тебе придется работать в кафе, чтобы заработать на мечту? — сказала она мне в спину, вынудив обернуться.
— Одно дело, когда я веду программу развлечений для детей, и они видят, что перед ними обычный человек, — мама закатила глаза, и я поспешила исправиться, — ладно, не самый обычный. Но совершенно другое дело, когда ко мне будут относиться как к животному!
— К тебе и так относятся как к животному! Так какая разница, если тебе за это хорошо заплатят? — ответила мать. И отчасти была права. Люди, узнав о моей способности, сторонились меня, но за небольшую плату были согласны повеселить детишек вот таким не то человеком, не то животным.
— Взрослые, но не дети! — не сдавалась я.
— Ханна, что тебе те дети? Они тоже когда-нибудь станут взрослыми, — весомо заявила мама, а, увидев, что я засомневалась, добавила, — тем более никто не узнает, что ты человек.
На мгновение мы замерли, уставившись друг на друга. Но, проиграв эту молчаливую битву, я вернулась в зал. Там все еще вытянутой стрункой стоял Вольдемар. Завидя меня, он приободрился
— Госпожа Лорин, прошу, это очень важно для моих господ. Возможно, сумма вознаграждения позволит изменить ваше мнение? — на стол лег мешочек, в котором звякнули монеты.
Позволив себе несколько секунд равнодушия, я взяла мешочек, чтобы оценить щедрость нанимателя на вес.
— Вторая половина после праздника? — моя наглость росла на глазах. Судя по весу, в мешочке и так мой годовой заработок.
— Да, конечно, госпожа, — покраснев и преодолев какие-то свои внутренние барьеры, ответил Вольдемар.
— Зовите меня Ханна! — я улыбнулась и протянула руку для закрепления сделки.
* * *
Черный экипаж, присланный за мной нанимателем, не имел опознавательных знаков. Внутри сидел сопровождающий. Каменным лицом он больше походил на конвоира. Обстановочка царила угнетающая. Хорошо хоть не заставили мешок на голову надеть, чтобы я не могла запомнить дорогу, которую и так не видно.
Внутри нарастал мандраж, как и перед любым выступлением. Всегда переживаю за реакцию детей, боюсь увидеть на их лицах страх, ужас, брезгливость. Поэтому постепенно готовлю их к моим превращениям. Сначала показываю пушистые уши, потом розовый носик, а когда внимание детей и интерес перерастают в восторг, полностью перевоплощаюсь в кошку. Играю с ними в мяч или прыгаю по установленным ступеням. Потом наступает очередь лисы, лошади или слона, если позволяет пространство, и завершаю все любимым животным именинника. Но сегодня все по-другому. Не по моему плану. Нехорошее предчувствие я списала на нелюбовь к аристократам. Приходится