Читаем онлайн «Полупрозрачный палимпсест» 6 cтраница

поделом.

– Ну вот моего четырехлетнего сына укусили – не пьяница и не безбожник.

– Это не со зла, а в науку, – отвечал он, улыбнувшись щербатым ртом. – Без причины ни одна тварь не смеет человека тронуть.

– Будто бы, – сказал я. – Ты из каких? Как звать тебя?

– Евстафием. Я нездешний, елецкие мы. Иду вот в Оптину на поклоненье. А ежели вывести их желаете, наберите суропу в бутыль, они в нем скопом и увязнут.

– Какого сиропу?

– Да какого хошь, хошь малинового, хошь пигвяного, был бы сладкий.

Простившись с мужиком, я направился в сторожку, где жил Трифон, и разсказал про «суроп». Тот пожал плечами, полагая всю эту затею блажью, сказал, что многие деревья поражены тлею и их нужно будет скоро опрыскивать мыльной водою с керосином, не то яблок не будет два года, но нехотя согласился испытать это средство. В доме нашлось с дюжину узкогорлых полбутылей из-под кислого молока, которое дети пили натощак по совету доктора Ворста. Татьяна сварила в тазу подкисшую и забродившую айву с сахаром, и мы разлили этот сироп по бутылям на два вершка и подвесили каждую за горлышко к суку прикрученной толстой проволокой на каждое третье-четвертое дерево, на высоте глаз.

На другой день мы со старшим сыном отправились в дальнюю велосипедную прогулку через деревню, вдоль верхних покосов и поемных лугов до леса, и, катя на возвратном пути по парковому проспекту, мне захотелось остановиться в саду, чтобы посмотреть, сколько набралось в бутыли ос. Велосипеды мы положили на траву и подошли к одной яблоне. В первой же бутыли сидело их до десятка или больше, зудевших и пытавшихся выпростать из густого отвара одну лапку, тут же увязая другой. Впрочем, иным это удавалось, и тогда они карабкались по стеклу, поводя сяжками и трепеща крылышками, но скоро падали назад, а на них сверху еще падали другие, также сорвавшиеся, и не позволяли нижним выбраться, прижимая их глубже в сироп. Зрелище было отвратительное, было в нем нечто инфернальное, и мне неловко было, что Алеша видит это. Я отослал его домой, а сам стал осматривать другие стеклянные капканы.

Везде та же картина. Сначала я думал, что осы, раз попав в бутылку, уже не могут из нее выбраться, но, наблюдая несколько времени, увидел, что это не так. То одна, то другая оса, не совсем еще погрязшая, отрывалась от липкой поверхности и взлетала до самого выхода. Иные даже выбирались на обод горлышка, где уже сидела новая жертва, и прохаживались там, но не улетали прочь, а снова спускались в сладкое болотце.

Я подобрал с земли соломинку и вставил ее в бутыль так, что одним своим концом она упиралась в дно, а другим торчала наружу. Бутыль на проволоке висела не отвесно, а под углом, и моя палочка, таким образом, была удобным мостиком наружу. Сначала осы не обратили на нее внимания, но потом некоторые стали ползти по ней, и, когда их набралось довольно, соломинка стала даже повер-тываться под их тяжестью, словно ось. Но все одно – забравшись высоко и даже выйдя вон из бутыли чрез горло, они не улетали, но возвращались вниз. Притом не видно было, чтобы они пили роковой сей нектар: оказавшись опять на его поверхности, они тотчас принимались биться об стекло, необъяснимо пытаясь сквозь него выйти на волю, которая за мгновенье перед тем у них была!

Мне это показалось до крайности странным. «Что за дичь!» – думал я. Кабы их губила неотразимая притягательность сильного сиропного духа, соединенная с глупостью, не позволявшей им научиться многократно повторяющимся опытом, – но тут они как будто и не притрагивались к губительной жиже, а, оказавшись на свободе, скоро опять ныряли в бутыль, чтобы тотчас пытаться выбраться оттуда сквозь прозрачное стекло, биясь об него и трепеща крылышками до изнеможения.

К вечеру ос набралось еще больше, но жизни в бутылях заметно убавилось: те, что попались раньше, теперь были неподвижны и очевидно мертвы, но их тельца держались у поверхности и служили подножьем для новых насекомых, еще живых, ползавших по стеклу, как те давеча. Верхние топтали нижних, захлебнувшихся, еще более напоминая картины Дантовых адских ярусов.

Успенским постом мне нужно было ехать в губернский город по делу (на станции железной дороги мне встретился тот старик, возвращавшийся, должно быть, с богомолья поездом; его окликнул знакомый кондуктор, звавший его Астапием). Когда через два дня я возвратился, мне за обедом сказали, что в саду стало гораздо меньше беспокойства от ос, и поздравляли с удачным изобретением.

От стола я вышел через террасу прямо в сад, сразу обдавший меня душным, душистым зноем, казавшимся особенно плотным после охлажденного комфортабелем дома. Бутыли теперь являли собою висячие цилиндрические могилы: не было в них ни движенья, ни жужжанья. В каждой толстым вершковым слоем поверх сиропа утрамбованы были десятки секирок, которых еще в один ряд устилали палевые тельца ночных мотыльков-пядениц. В некоторых бутылях по трупам расхаживали, круто поворочиваясь под прямым углом и иногда перепрыгивая, небольшие мухи со

Конец ознакомительного отрывка

Купить и читать книгу!