мерзкий член упирается в его левое бедро. Ремней для клинков на штанах больше, чем я могу сосчитать. Он бос, а когти у него на ногах черные и длинные.
В моем разуме проносится мысль: «На орках нет брони и даже верхней одежды». Очевидно, им и так хорошо, будто везде и всюду они чувствовали себя дома.
Из-за закрытых дверей доносится ответный стук, очевидно, означающий «входите», и я делаю глубокий вдох. Я не чувствую запаха серы или пепла – эти два аромата, несомненно, портили бы воздух, если бы мы были в лавовых шахтах. Атмосфера сухая и теплая, или, может быть, это тепло исходило от Эорна: орк все еще угрожающе скалится на меня. Его брат открывает дверь, и я тут же влетаю в проем вслед за ним. Высокие двери захлопываются за нашими спинами, звук почти оглушительный в тишине огромного помещения, в котором мы оказались.
Кровь застывает в моих жилах при виде большой кровати, заваленной пышными одеялами и подушками из дорогих тканей. На стенах висят огромные гобелены ручной выделки, на них изображены густые деревья и чудесные цветы.
Рассветный Двор, подсказывает мой разум.
Почему я знаю это, но не могу вспомнить свое имя? Это меня раздражает даже больше, чем член орка, упирающийся в мою спину.
Мой испуганный взгляд останавливается на светловолосом фейри, сидящем за широким, искусно вырезанным столом. Он сложил руки перед собой, его яркие голубые глаза ловят каждое мое движение. Его взгляд падает на руку орка, обвитую вокруг моей талии, и желтые влажные пятна на моей смятой ночнушке. Когда он останавливает свой изучающий взгляд на моей шее, его темная бровь почти незаметно подергивается. Очень медленно его глаза поднимаются к моим губам, замирают на кратчайший миг, а затем его взгляд, наконец, встречается с моим.
– Ты так же прекрасна, как она утверждала, Осет. Я так рад наконец-то встретиться с тобой.
2
Мои уши улавливают имя, что назвал фейри, но оно не вызывает во мне никакого отклика, никаких воспоминаний.
Это я… Осет?
Он выжидательно смотрит на меня, но я держу рот на замке, и мой голос тоскливо молчит.
Фейри откидывается на высокую спинку стула, столь же богато украшенного и изящного, как и стол, за которым он сидит. Под его гладкой бронзовой кожей перекатываются мышцы. Он не выглядит таким же грозным, как орки, но сила и власть исходят от него волнами, пока он огибает стол и подходит ближе. У меня нет никаких сомнений, что я всего лишь добыча в комнате, полной хищников. И стоит фейри приблизиться, как рука Эорна, обхватывающая меня, слегка напрягается. Твердый член, утыкающийся в мою спину, опадает, но облегчения я не испытываю – по моей коже, словно стрекот взбешенных муравьев, прокатывается волна тревоги.
Фейри поднимает руку, намереваясь погладить мою залитую слезами щеку, но я отшатываюсь от непрошеного прикосновения. Внутри меня борются гнев и страх.
Затаив дыхание, я жду, как он отреагирует на мой выпад, накажет меня. И он медленно опускает руку и берет локон моих длинных волос. Он ласкает светлые пряди, нежно потягивая, и наконец длинные, спутанные локоны утекают сквозь пальцы. Здесь не так темно, как в помещении с клетками, и я вижу, что мои волосы не просто светло-серебристые. Я даже не знаю, подходят ли слова «серебристый» или «блонд», чтобы описать эти лунные пряди, не совсем белые, не совсем светло-серые, со слабым оттенком светло-голубого – все эти цвета играли в моих волосах, стоило лишь взглянуть под другим углом. Цвет, для которого у меня не находилось слов… хотя с моими проблемами с памятью это не так уж и удивительно.
– Заковать ее. – Внезапный приказ фейри заставляет меня отбросить все мысли, и я испуганно смотрю на него.
Он смотрит на меня, на его лице нет никаких эмоций, и орки тут же бросают меня у перевернутого U-образного крепления и приковывают меня к нему. Металл наручников – не чистое железо, оно не жжется, но его достаточно, чтобы я моментально почувствовала, как силы меня покидают. Гат резко дергает за длинную цепь, прикрепленную к моим запястьям, и я падаю на колени, не в силах сопротивляться жестокости орка и действию металла наручников.
Я ободрала колени о неровный пол, и Эорн пальцем собрал капли крови, окропившие камень. Прежде чем отойти от меня, он сунул палец в рот.
Фейри вновь откидывается на стул, теперь все его внимание обращено к оркам.
– Были проблемы? – прямо спрашивает он. Вопрос простой, но в нем чувствуется напряжение.
– Нет, Дорсин, похоже, они хотели, чтобы ее забрали, – шутит Эорн.
– Да, было слишком просто, – соглашается Гат и хохочет.
Их слова не оказывают на Дорсина успокаивающего воздействия – напротив, слова орков еще больше его беспокоят. Однако, когда он продолжает, голос его ровный:
– И почему вы не привели ее прямо ко мне? – Он сузил глаза на орков.
– Ты сказал, что нас никто не должен видеть, – раздраженно проворчал Гат. – Тиллео проводил занятия, когда мы вернулись. Нам пришлось спрятать ее, пока он не закончит. Мы подумали, что ты не захочешь, чтобы твой