Читаем онлайн «Иллюзия» 2 cтраница

горизонте. Древние конструкции из стекла и бетона стояли там, где, как считалось, когда-то жили люди.

Ребенок, стремительно вылетевший из группы, ткнулся в колени Холстона. Тот посмотрел вниз и протянул руку к малышу – сыну Сьюзен, – но ребенок уже кометой умчался обратно, к остальным.

Холстону вспомнилось, как они с Эллисон выиграли в лотерею в год ее смерти. Он все еще хранил счастливый билет и везде носил его с собой. Один из этих малышей мог оказаться их ребенком – сейчас ему было бы около двух лет и он бегал бы за старшими детьми. Как и все потенциальные родители, они мечтали о двойной удаче – близнецах. Конечно же, они пытались. Когда Эллисон удалили имплантат, они проводили одну потрясающую ночь за другой, стараясь не упустить свой шанс. Другие родители желали им удачи, а пары, которые тоже надеялись на выигрыш, втайне молились, чтобы отпущенный Холстону и Эллисон год прошел впустую.

Зная, что у них есть один только год, они ударились в суеверия, стремясь использовать все. Что они только не делали: вешали над кроватью чеснок, якобы повышающий плодовитость, клали под матрас две монетки, чтобы родились близнецы, повязывали в волосы Эллисон розовую ленточку, рисовали синяк под глазом Холстона. Все это казалось и забавным, и отчаянным, и нелепым. Но еще глупее было бы не испробовать все, оставить хоть одну дурацкую примету непроверенной.

Однако мечта так и не осуществилась. Отведенный им год еще не закончился, а шанс уже перешел к другой семейной паре. И причиной стало не то, что они прекратили попытки, – им просто не хватило времени. Холстон внезапно остался без жены.

Он отвернулся от играющих детей и размытого изображения на стене и направился к своему кабинету, расположенному между кафе и наружным шлюзом. Пока Холстон шел, его мысли вернулись к борьбе, когда-то здесь происходившей. К воспоминаниям, ежедневно терзавшим его на протяжении последних трех лет, когда он проходил по этому пути. И он знал, что если обернется и посмотрит на постепенно мутнеющую проекцию на стене, если проследует взглядом вдоль темной полоски, тянущейся к вершине холма и дальше, к разрушенному городу на горизонте, то сможет различить неподвижную фигуру. На том холме он увидит свою жену, лежащую ничком, уткнувшись в согнутые руки, словно спящий, изъеденный токсичным воздухом валун.

Вполне вероятно, что увидит.

Ее нелегко было разглядеть и прежде, когда линзы камер только начали в очередной раз мутнеть. Кроме того, этому изображению нельзя было полностью доверять, многое в нем вызывало сомнения. Поэтому Холстон просто решил не смотреть. Он миновал это место, где навсегда поселились дурные воспоминания: где его жена сражалась с призраками и ее настигло внезапное безумие, – и вошел в свой кабинет.

– Ого, посмотрите-ка, кто поднялся в такую рань, – сказал Марнс, улыбаясь.

Помощник шерифа задвинул металлический ящик в скрипучем от старости шкафу для документов, взял исходящую паром кружку и только тогда заметил, насколько серьезен Холстон.

– Вы себя нормально чувствуете, босс?

Холстон кивнул и, указав на доску с ключами позади стола Марнса, попросил:

– Ключ от камеры.

Улыбка помощника погасла, он недоуменно нахмурился. Поставив кружку, он повернулся, чтобы снять ключ. Пока Марнс стоял к нему спиной, Холстон в последний раз погладил прохладную сталь и положил остроконечную звезду шерифа на стол. Марнс протянул ключ, Холстон взял его.

– Тряпку прихватить?

Марнс указал на стену кафетерия. Если в камере не сидел кто-то в наручниках, туда входили только для уборки.

– Нет, – ответил Холстон и кивнул в сторону камеры, приглашая помощника следовать за ним.

Он повернулся. Стул за спиной скрипнул, когда Марнс встал, чтобы присоединиться к шерифу. Холстон приблизился к камере. Ключ легко вошел в замок. Послышался резкий щелчок качественного, исправного механизма. Едва слышно пискнули дверные петли. Решительный шаг вперед, стук захлопнувшейся позади двери – и испытание завершилось.

– Босс?

Холстон просунул ключ между прутьев решетки. Марнс неуверенно посмотрел на него, но все же взял.

– Что происходит, босс?

– Вызови мэра. – Холстон выдохнул. Этот тяжелый выдох он сдерживал три года. – Скажи ей, что я хочу выйти.

2

Здесь, за решеткой, вид наружу был не настолько нечетким, как в кафе, и Холстон провел свой последний день в укрытии, гадая о причине этого. Возможно, камера, передающая изображение, на этой стороне была лучше защищена от порывов ядовитого ветра? Или каждый приговоренный к смерти чистильщик прилагал больше усилий для сохранения вида, которым любовались напоследок? Может, старался порадовать следующего чистильщика?

Холстон предпочел последнее объяснение. Оно заставляло его думать о жене. Напоминало, почему он очутился здесь, по эту сторону решетки, – и по собственной воле.

Размышляя об Эллисон, он сидел и разглядывал мертвый мир снаружи, который