Читаем онлайн «Лось 3» 4 cтраница
захлопнул крышки и прибрал шкатулки.
Провожая нас с мелким на военный аэродром, почти все семейство фонтанировало виной и смущением. Мама Яна тихим злым шепотом выговаривала бате по-немецки, он с ней вяло односложно перелаивался на дойче. — Папа! — обнял зеленоватого главу семьи, — Береги себя! — Не пропадай! — батина ладонь опустилась на плечо. Вина и облегчение… Вина, что два года назад не посчитал нормальным? Вина, что не уберег мать? Вина, что напился вчера? Облегчение, что я его ни в чем не обвиняю? Облегчение, что не надо со мной заниматься, пристраивать по жизни и прочая? Сплошные непонятки… — Мама Яна! — обнял немку, наиболее уважаемую мной в этом семействе. — Nimm dich in Acht! (Береги себя!) — раздалось ответное пожелание на немецком, — Приезжай на отпуск! И снова — вина пополам с облегчением! Почти те же вопросы. — Мама Рита! Объятия с второй женой отца вышли нейтральными: вчера в подпитии Маргарита излучала легкую похоть, но уже сегодня — ничего. Мне даже стало интересным — кто перебил семейной бляди желание? Уж точно не батя! Объятия и короткие чмоки в щеки с сестрами прошли на обязаловке, кроме Вики, конечно! С этой девчонкой я сроднился и помял в кольце рук от души. — Держи меня в курсе расследования! — Auf jeden Fall! (Обязательно!) Nimm dich in Acht! (Береги себя!) Удачи!
— Мне тут в голову пришла мысль, — как обычно издалека начал Младший, устраиваясь в моем кабинете. — Случайно забрела? — А?.. Нет, не случайно, я ее уже неделю приваживаю… — Ну, давай, жги глаголом! Можешь еще причастиями огоньку добавить! — Сегодня с утра я наконец-то сдал Угоринского детёныша обратно на пэ-эм-же Ворониным вместе с чертовыми модельками, честно спертыми из бирской спальни, которые в отместку так и норовили попасться под босу ногу! Не лего, но тоже ощущения нехуевые! Поэтому настроение у меня пока что было — заебись! — Хм… я еще предлогами могу… — Предлоги «в», «на», «по» и «к» давно мною приватизированы, так что не можешь! Аристократическое воспитание мешает. — Спасибо, дорогой друг, что хоть союзы мне оставил! — насмешливо раскланялся Серега, — Кстати, как раз союз я с тобой и хочу заключить. Ладно, оставим на время шуточки, — оборвал он насмешливый тон, — Мне очень не нравится смерть твоей матери! — Пиздец! Ему не нравится!!! — с досадой отбросил в сторону карандаш, который до этого вертел в руках, — А уж как я «рад» — не передать! — подскочил с места и начал вышагивать по тесному пространству за столом, прощаясь со спокойствием, — И эту мысль, посетившую тебя аж спустя неделю после похорон, ты пытаешься выдать за умную?! — Говорю же — уже неделю вертится! С самого момента, как узнал! — Есть что-то по вашей линии? — Нет. Просто предчувствие у меня не самое хорошее. Предчувствиями сына главы имперской безопасности и наследника целой династии разведчиков пренебрегать не стоило. — Так скажи своим! — предложил я. — А то они не знают! Лось, вот любопытства ради, как ты себе сейчас свое положение представляешь? — Майор специального полка имперской службы безопасности… экзоскелетчик… орденоносец… — я как-то не совсем понял подоплеку вопроса. — Угу… так и мою маму можно назвать просто полковником… Миха, ты сейчас — символ! Символ побед! Кто знает полковника Маздееву? Не тужься изображать мыслительную деятельность, я тебе сам скажу — единицы! И пусть она неплохой организатор, тут я перед ней снимаю шляпу, точнее фуражку, но ей эта должность досталась путем интриг князя Сомова, и я тебя уверяю: удержит она ее ровно столько, сколько жив ее досточтимый батюшка. Да даже Света, выступившая всего раз, известна гораздо шире, чем Людмила Васильевна, просто потому, что нашего полковника на окнах никто и никогда не замечал. Или замечал, но не афишировал! Зато майора Лосяцкого знает вся страна! Простой парень из глубинки! Не клановый! Разбил самую тяжелую серию в истории! Привлек на свою сторону самых знаменитых всадниц! — Из всей серии я только на семи окнах побывал, те же Зайки отметились примерно на сорока. — Но, почему-то, при выходе наших бойцов скандируют не «Зайки», а «Лоси»! — Правильно проведенная рекламная акция… — пожал в ответ плечами, — Причем не мной. — Согласен, тут не столько твоя заслуга, сколько заслуга организованной информационной кампании, но при всем при этом нельзя отрицать, что ты, как и Воронин, стоишь у самых истоков. И именно ты теперь знамя борьбы против тварей. Поэтому смерть твоей матери по определению не могла пройти мимо пристального внимания СБ. Я тебе больше скажу: уже даже нашли виновника! — Вика ничего не писала… — вслух удивился я. Серега смерил меня с ног до головы тяжелым взглядом, заставив сообразить, что он-то уж наверняка гораздо информированней, чем моя сестра. — Ладно, я понял. Что ты от меня хочешь? Не просто же так разговор завел? — Пока это только наметки… Весной у тебя
Провожая нас с мелким на военный аэродром, почти все семейство фонтанировало виной и смущением. Мама Яна тихим злым шепотом выговаривала бате по-немецки, он с ней вяло односложно перелаивался на дойче. — Папа! — обнял зеленоватого главу семьи, — Береги себя! — Не пропадай! — батина ладонь опустилась на плечо. Вина и облегчение… Вина, что два года назад не посчитал нормальным? Вина, что не уберег мать? Вина, что напился вчера? Облегчение, что я его ни в чем не обвиняю? Облегчение, что не надо со мной заниматься, пристраивать по жизни и прочая? Сплошные непонятки… — Мама Яна! — обнял немку, наиболее уважаемую мной в этом семействе. — Nimm dich in Acht! (Береги себя!) — раздалось ответное пожелание на немецком, — Приезжай на отпуск! И снова — вина пополам с облегчением! Почти те же вопросы. — Мама Рита! Объятия с второй женой отца вышли нейтральными: вчера в подпитии Маргарита излучала легкую похоть, но уже сегодня — ничего. Мне даже стало интересным — кто перебил семейной бляди желание? Уж точно не батя! Объятия и короткие чмоки в щеки с сестрами прошли на обязаловке, кроме Вики, конечно! С этой девчонкой я сроднился и помял в кольце рук от души. — Держи меня в курсе расследования! — Auf jeden Fall! (Обязательно!) Nimm dich in Acht! (Береги себя!) Удачи!
— Мне тут в голову пришла мысль, — как обычно издалека начал Младший, устраиваясь в моем кабинете. — Случайно забрела? — А?.. Нет, не случайно, я ее уже неделю приваживаю… — Ну, давай, жги глаголом! Можешь еще причастиями огоньку добавить! — Сегодня с утра я наконец-то сдал Угоринского детёныша обратно на пэ-эм-же Ворониным вместе с чертовыми модельками, честно спертыми из бирской спальни, которые в отместку так и норовили попасться под босу ногу! Не лего, но тоже ощущения нехуевые! Поэтому настроение у меня пока что было — заебись! — Хм… я еще предлогами могу… — Предлоги «в», «на», «по» и «к» давно мною приватизированы, так что не можешь! Аристократическое воспитание мешает. — Спасибо, дорогой друг, что хоть союзы мне оставил! — насмешливо раскланялся Серега, — Кстати, как раз союз я с тобой и хочу заключить. Ладно, оставим на время шуточки, — оборвал он насмешливый тон, — Мне очень не нравится смерть твоей матери! — Пиздец! Ему не нравится!!! — с досадой отбросил в сторону карандаш, который до этого вертел в руках, — А уж как я «рад» — не передать! — подскочил с места и начал вышагивать по тесному пространству за столом, прощаясь со спокойствием, — И эту мысль, посетившую тебя аж спустя неделю после похорон, ты пытаешься выдать за умную?! — Говорю же — уже неделю вертится! С самого момента, как узнал! — Есть что-то по вашей линии? — Нет. Просто предчувствие у меня не самое хорошее. Предчувствиями сына главы имперской безопасности и наследника целой династии разведчиков пренебрегать не стоило. — Так скажи своим! — предложил я. — А то они не знают! Лось, вот любопытства ради, как ты себе сейчас свое положение представляешь? — Майор специального полка имперской службы безопасности… экзоскелетчик… орденоносец… — я как-то не совсем понял подоплеку вопроса. — Угу… так и мою маму можно назвать просто полковником… Миха, ты сейчас — символ! Символ побед! Кто знает полковника Маздееву? Не тужься изображать мыслительную деятельность, я тебе сам скажу — единицы! И пусть она неплохой организатор, тут я перед ней снимаю шляпу, точнее фуражку, но ей эта должность досталась путем интриг князя Сомова, и я тебя уверяю: удержит она ее ровно столько, сколько жив ее досточтимый батюшка. Да даже Света, выступившая всего раз, известна гораздо шире, чем Людмила Васильевна, просто потому, что нашего полковника на окнах никто и никогда не замечал. Или замечал, но не афишировал! Зато майора Лосяцкого знает вся страна! Простой парень из глубинки! Не клановый! Разбил самую тяжелую серию в истории! Привлек на свою сторону самых знаменитых всадниц! — Из всей серии я только на семи окнах побывал, те же Зайки отметились примерно на сорока. — Но, почему-то, при выходе наших бойцов скандируют не «Зайки», а «Лоси»! — Правильно проведенная рекламная акция… — пожал в ответ плечами, — Причем не мной. — Согласен, тут не столько твоя заслуга, сколько заслуга организованной информационной кампании, но при всем при этом нельзя отрицать, что ты, как и Воронин, стоишь у самых истоков. И именно ты теперь знамя борьбы против тварей. Поэтому смерть твоей матери по определению не могла пройти мимо пристального внимания СБ. Я тебе больше скажу: уже даже нашли виновника! — Вика ничего не писала… — вслух удивился я. Серега смерил меня с ног до головы тяжелым взглядом, заставив сообразить, что он-то уж наверняка гораздо информированней, чем моя сестра. — Ладно, я понял. Что ты от меня хочешь? Не просто же так разговор завел? — Пока это только наметки… Весной у тебя