Читаем онлайн «Луна появится»

Annotation

Роман публиковался в книжном формате, соответственно аннотация (не написанная самим автором) легко находится в интернете. Вообще же - развитие идей Парацельса о стихийных духах, инверсия "Унесённых ветром" и кое-что по Финикии.

A G Condor

A G Condor

Луна появится

AG Condor

ЛУНА ПОЯВИТСЯ

роман

Москва

2011

- Виргиния, уберись, пожалуйста, куда-нибудь подальше, - сказала мисс Нэнси и тут же осудила себя. Героини романов, которые она читала, так со слугами не разговаривали. Правда, она добавила "пожалуйста" - слово, которое никогда не употреблялось ее отцом. Он всегда говорил просто: "Виргиния, уйди к черту", - или: "Джеффри, уйди к черту", - и это при том, что он был заместителем председателя Ривертонского филантропического общества!

Мисс Нэнси открыла глаза.

Виргиния, естественно, никуда не делась. Ей было велено разбудить в пол-десятого, вот она и будила, а просто сказать: "Мисс Нэнси, вставайте", - еще не значило разбудить. Будить господ - это совсем не то, что объявлять про обед на плантации; там все просто - крикнешь: "Обед!" - и все, побросав мачете, так и ринутся наперегонки к котлу с кукурузной кашей. А господа выскакивать из постели не будут - господа говорят: "Хорошо", - поворачиваются на другой бок и засыпают снова.

- Мисс Нэнси, - невозмутимо начала Виргиния, - я делаю то, что мне сказано. Если мне сказано разбудить...

- Вста-ю, - раздельно произнесла мисс Нэнси и уселась на кровати.

Собственно она была Агнесса, Агнесса Блай; "мисс Нэнси" ее называли слуги, а поскольку слуг у них было много - пять тысяч триста шестьдесят один человек по последнему пересчету, - с самого раннего детства она привыкла думать о себе как о "мисс Нэнси". У дочери крупного плантатора не слишком много возможностей научиться отличать подобострастие от веселой приветливости; кстати сказать, слово "рабы" на Острове никогда не употреблялось - только "слуги".

Коричневая рука Виргинии сжала губку, тонкая струйка воды брызнула в серебряный таз. Плечи Агнессы вздрогнули. "Какая вы беленькая, мисс Нэнси", - любовно произнесла Виргиния, проводя губкой по ее спине. Эта фраза была неизменной частью утреннего туалета; в детстве она нравилась Агнессе, а теперь стала смущать. Немного. "Нет ничего страшнее, чем религиозные негры", - любил повторять отец; все хорошо помнили о кровавом восстании на юге Острова, которое возглавил Амброзиус Ришелье, работник табачной фабрики, провозгласивший себя Христом и создавший своеобразное учение о том, как белые люди исказили христианство: это ложь, что дьявол - черный, черен как раз Христос, а дьявол - белый. Повстанцы методично казнили всех белых, кто попадался им в руки, предварительно надевая им на головы белые повязки; захваченные предметы роскоши Амброзиус Ришелье велел уничтожать как греховную скверну, и любого, кто нарушал этот принцип ради какого-нибудь перстня или серебряной ложки, ждала белая повязка и казнь, - и еще неизвестно было, что было для повстанцев страшнее. Восстание удалось подавить с большим трудом; за голову Амброзиуса Ришелье была назначена очень солидная сумма, но Иуды для новоявленного Христа так и не нашлось - это обстоятельство очень неприятно удивило белое население Острова. Конечно, Виргиния не была так уж особенно религиозна, но "Сладок Господь" (песнопение, от которого Агнессу тошнило) исполняла в церкви каким-то особо звонким, летящим и как будто бы даже немного чрезмерным в своей мелодичности голосом. Кто их знает, этих слуг?

Но Агнессе нравилось, когда Виргиния ее мыла по утрам. Что-то есть в этом такое - когда ты стоишь голая, а тебя моет очень толстая и очень пышно одетая женщина: в огромном фиолетовом тюрбане, в черно-сером полосатом платье, воротник которого приметно оттягивала вниз тяжелая камея с важным женским профилем (подарок хозяина), с деловито поджатыми иссиня-вишневыми губами. Иногда эти губы изрекали разные интересные вещи, например: "А вот сейчас мы немножко протрем вас уксусом, мисс Нэнси... особенно вот тут надо, под мышками, - а то утро жаркое, наденете белое платье, и будут на нем темные пятна". Она укоризненно качала головой, воображая эти темные пятна, - и ничего нельзя было с ней поделать. Невозможно было отучить ее от привычки говорить все, что ей приходило в голову. Решительно все, где бы она ни мыла. Но руки у нее были приятные, негрубые.

Агнесса зевнула: вставать в такую рань было, конечно, невыносимо - но что поделаешь, перед отъездом в Ривертон отец воззвал к ее чувству ответственности, - месяц, а то и больше она будет главным лицом в поместье, а это несовместимо с валянием в постели до полудня. Месяц, а то и больше Реджинальд Блай собирался посвятить политической деятельности: предстояли выборы в Законодательное Собрание Острова,