1
Слово «миф» сегодня обычно употребляется для обозначения иллюзий или фикций, в
конечном счете, того, что порождено фантазией и скрывает трезвую истину.
Поэтому предикат «миф» в большинстве случаев можно заменить предикатом «только
миф». К такому языковому употреблению пришли потому, что в греческом мифе,
откуда ведет свое происхождение это слово, привыкли видеть нечто такое, что не
имеет отношения к действительности. В большинстве случаев это истории о богах,
которые, хотя и могут быть известны со школы, всерьез, естественно, не
воспринимаются.
Возникновение таких фантазий получает правдоподобно звучащее объяснение. Их
причины частично состоят в склонности людей мистифицировать вещи, которые их
изумляют, частично же в стремлении сгладить незнание. Так, например,
естественные явления, которые кажутся загадочными, такие как молния,
эффективность полей, утренняя заря, трактуются как знаки божественной мощи или
даже непосредственно как боги.
(обратно)
2
Является ли, однако, верным такое распространенное клише в понимании мифа,
особенно греческого? Отложим пока ответ на этот вопрос и обратимся прежде всего
к логосу, который, как известно, приходит исторически на смену греческому мифу.
Этим понятием объединяются греческая философия и связанные с ней науки;
движение, которое возникает в VI веке до нашей эры. Его называют Логос, так как
в его основе лежит требование для всего дать доказательство, обоснование,
разумное объяснение.
Так, например, досократики утверждали, что в основе всего — вода (Фалес),
воздух (Анаксимен), вода, земля, огонь, воздух (Эмпедокл) и т. д. На такой
основе возникали первые попытки объяснения небесных явлений. Так, например,
Гераклит утверждал, что небесные тела, вращающиеся вокруг Земли, представляют
собой полые сосуды, в которых собирается разгорающийся огонь. Усилия дать
систематическое, выведенное из последних элементов и принципов объяснение были
подняты на новую ступень Платоном, поскольку он выделил общую форму, которая
была свойственна новому мышлению. У Платона речь шла не столько об общем
принципе, из которого без дополнительной помощи каких-либо богов можно было бы
вывести воду, огонь и т. д., сколько о том, в чем вообще состоит сущность
понятий, которые определяют такие принципы. Так, к сущности понятия относится
способность определять различные свойства, которые относятся к группе вещей.
Понятия были для него не простыми представлениями, продуцированными людьми, а
образцами, названными идеями, которые действительно существуют в надлунном
мире, а видимые вещи являются всего лишь их отражениями. Аристотель сверх этого
занимался еще проблемой сущности предложений и характером их связей. Он
обосновал логику как учение о правильных заключениях. Наконец, он пытался найти
общие и фундаментальные категории, в которых может быть схвачена структура
реальности. К ним принадлежат понятия движения и изменения, а также различные
типы причин, среди которых особое значение имеет понятие цели.
(обратно)
3
Согласно распространенному ныне мнению, в греческих мифах мы имеем дело с
фантазиями и поэтому переход от мифа к логосу был прогрессом. Это вызывает
удивление. Разве не абсурдно полагать, что все происходит из воды или что
звезды — полые сосуды? Неужели это менее абсурдно, чем вера в богов? Неужели
надлунный мир, где должны, по мнению Платона, существовать понятия как идеи
менее фантастичен, чем Олимп, где якобы восседали боги? Разве не преодолена
окончательно и не опровергнута физика Аристотеля как греческий миф о природе? И
если вопреки сказанному переход от мифа к логосу понимается как прогресс, то
связано это исключительно с чисто формальным требованием, котороое определяет
Логос, а именно, всему находить обоснование и разумное объяснение, чего не
достает мифу. Почему усматриваем мы в этом решающий прогресс? Потому что это
требование лежит также в основе науки и лишь в ней получает полное развитие.
Согласно общему мнению, дело обстоит следующим образом. Во-первых, наука
представляет собой единственную соразмерную разуму форму постижения
действительности. Во-вторых, Логос уже открыл эту форму, хотя и не наполнил
содержанием, соответствующим науке. В-третьих, переход от мифа к логосу
является прогрессом, потому что Логос в отличие от мифа может пониматься как
предварительная ступень науки.
Как можно видеть, о соотношении мифа и логоса судят на основании конца
современной истории, а именно исходя из ныне существующей науки. Представления
об этом соотношении соответствуют представлениям, рассматривающим науку в
качестве масштаба для суждений о любом виде знаний о реальности.
(обратно)
4
Ответ на вопрос, является ли переход от мифа к логосу прогрессом, зависит,
следовательно, от того, присущ ли действительно науке абсолютный масштаб,
которым можно измерить этот