РуЛиб - онлайн библиотека > Прилепин Захар > Публицистика > Всё, что должно разрешиться. Хроника почти бесконечной войны: 2013-2021 [litres]
Читаем онлайн «Всё, что должно разрешиться. Хроника почти бесконечной войны: 2013-2021 [litres]»
- 123 . . . последняя (13) »
Захар Прилепин Всё, что должно разрешиться… Хроника почти бесконечной войны. 2013–2021
В оформлении переплета использована фотография агентства «РИА Новости» «Руины женского Иверского монастыря на окраине посёлка Весёлое Донецкой области» (фотограф – Сергей Аверин).© Захар Прилепин © ООО «Издательство АСТ»
Часть первая Pro Донбасс
На Донбассе купола церквей – тёмные. Гораздо темнее, чем в большой России. Тёмное золото, будто бы замешенное с углём. Едешь на машине по Донецкой народной республике – и видишь: то здесь, то там вспыхивает тёмный купол. Очень много разрушенных православных храмов. Наверное, надо пояснить, что стреляют по ним с той стороны – артиллерия, миномёты или танки Вооружённых сил Украины. Порой храм стоит на открытом пространстве, его видно издалека, как единственный головастый цветок на поле. – Это не случайное попадание, – говорит мне мой спутник. – Часто осмысленно били именно в храмы. Если быть точным: только на территории Донецкой республики разрушено во время войны семьдесят православных храмов. Пусть кто-нибудь попытается доказать, что это случайно. В то утро мы выехали в компании главы Донецкой Народной Республики Александра Захарченко в кои-то веки не по делам боевым, а с мирной целью – вручить ключи от новых квартир жителям Дебальцево: там возвели 111 новых, очень симпатичных, домиков. Неожиданный звонок на мобильный заместителю главы, с которым мы едем в его потрёпанной «Ниве». Поступает информация, что по дороге может быть покушение на главу. На Захарченко были совершены десятки покушений, о которых нужно написать отдельную книгу. Информацию тут же передали главе и его начальнику охраны. Надо было отменять поездку. Через три минуты от Захарченко передали: нет, едем. Просто сменим маршрут. Маршрутов всегда закладывается несколько, каким именно поедет глава, не знает до последнего момента почти никто, или вообще никто – потому что за минуту до выезда сам Захарченко может принять новое решение. В этот раз решение его – парадоксально. Мы должны были ехать в Дебальцево, делая серьёзный крюк, – чтоб держаться подальше от передовой. Но Захарченко то ли забавляется, то ли доверяет своему чутью: и мы летим по трассе, которая проходит ровно по передку. – Вон дом видишь? – показывает мне зам главы. – Там украинские снайпера сидят. А вон их позиции… Вон в той зелёнке они тоже есть… Но здесь нас, похоже, вообще не ждали. На улице – солнечный декабрьский денёк, всё кажется безоблачным и мирным. Смотрю на купола и вспоминаю, где уже видел этот тёмный свет.* * *
Захарченко не курил только под капельницей. Когда нас познакомили – он не курил. Раздетый по пояс, лежал на диванчике, в комнатке за своей приёмной. Рядом, за столом, сидели врач и медсестра, тихие и тактичные женщины. Подкапывала какая-то животворящая жидкость, сразу из двух банок. Разговаривая, Захарченко время от времени недовольно поглядывал на эти банки: ему казалось, что всё происходит слишком медленно. Потом я заметил, что у него так всегда: жизнь должна двигаться быстро – нестись с такой скоростью, чтоб трава склонялась по пути, или заполошно взлетал потревоженный снег. Наконец, его отцепили от склянок, он быстро встал и начал одеваться в свою почти неизменную «горку», которая, ничего не поделаешь, шла ему куда больше костюма и даже парадного кителя. «Горка» была выстиранная, опрятная, но явно поношенная. – Ты всю войну в ней прошёл? – спросил я. Прилюдно я буду обращаться к нему на «вы»; в неофициальной обстановке на «ты». – А по ней видно. Зашитая-перешитая, подряпаная, потёртая. Её от пота, и от крови стирали. Когда в меня пуля попала, мне распороли штанину; потом зашили. И в берцах в этих я тоже всю войну проходил. Вот заплатку на берцах поставили – наши мастера сапожники. Последний раз Захарченко был ранен в ногу, пуля прошла над самой пяткой – с тех пор он заметно прихрамывал. «Надо же, – думаю, – оставил старые берцы». Осталось непонятным: ходить в прострелянных берцах – это суеверие, или, что ли, бравада, или ещё что-то; может, просто берцы жалко. – Поменяешь форму? – Конечно, одену новую. – Когда войны не будет? Захарченко вешает на ремень нож, он всегда с ножом, и, быстро подняв взгляд, секунду смотрит на меня: – Войны не будет? Будет. Как начиналась Вторая мировая? Тоже с таких вот непонятных конфликтов: то Польша, то Чехословакия, то Финляндия, то ещё что-то. А тут Донбасс, тут Сирия. Давайте смотреть правде в глаза. Мы сейчас врубимся по полной программе. Уже врубились. Исходя из опыта истории пройдёт несколько лет – и мы сцепимся. Всё, что должно решиться кровью и железом, оно решится кровью и железом, и больше ничем. Ты не сможешь убрать из СБУ[1] 70 % ЦРУшников без применения силы. Ты не сможешь убрать из их Минобороны всех заезжих советников. Захарченко- 123 . . . последняя (13) »