Читаем онлайн «Раскол как орудие враждебных России партий»

Содержание

Раскол как орудие враждебных России партий

«Хочу открыть вам ужасное ожидание о всемирной конституции, что значит нож, медом помазан, и уготовляется рано иди поздно на заклание всего мира.... Вам довольно в предосторожность: только слова того, если услышите «конституция» бойтесь, аки некоего кровожадного губителя, являющегося к вам под видом благотворителя.»

(Из письма инока Павла в Москву, от 23-го июня 1848 года.)

«К сим же завещеваю вам, возлюбленнии: всякое благоразумие и благопокорение покажите пред царем вашим, в чем не повреждается вера и благочестие, и от всех враг его и изменников удаляйтесь и бегайте, якоже от мятежных крамольников Поляков, тако наипаче от злокозненных безбожников, гнездящихся в Лондоне и оттуда своими писаниями возмущающих европейские державы.... Бегайте убо онех треклятых, им же образом бежит человек от лица зверей страшных и змиев пресмыкающихся; то бо суть предтечи антихристовы, тщащиися безначалием предуготовати путь сыну погибельному. Вы же не внимайте лаянием сих псов адских, представляющихся якобы состраждущими о человечестве, но веруйте, яко Бог есть творец небу и земли, иже премудрым промыслом своим управляет всею вселенною и учинил есть начальство во общую пользу, без него же вся превратятся и погибнут сильнейшим, немощнейших пожирающим, и яко безначалие всюду зло есть и слиянию виновно...

(Из архипастырского послания к русским старообрядцам, составленная Илларноном» Георгиевичем» и изданного Кириллом 24-го февраля 1863 года.)

I глава

Между существующими у нас разными воззрениями на раскол, есть и два следующие, совершенно противоположные: одни видят в расколе явление чисто религиозное, вызванное к существованию и доселе существующее интересами исключительно религиозными; другие, напротив, придают ему исключительно политический характер, считают раскол порождением крайнего недовольства, вызванного злоупотреблениями правительства в отношении к народу, видят в нем и в настоящее время не иное что, как оппозицию народа существующим в России порядкам гражданского и общественного устройства, оппозицию, только прикрытую характером религиозности, так что эта религиозность не имеет почти никакого значения в отношении к существу и внутреннему смыслу раскола.

Если первого из этих мнений нельзя признать совершенно правильным, то в последнем правды еще меньше. Если невозможно отрицать, что строгие меры портив раскольников вызывали в среде их громкий ропот на правительство и доводили их даже до открытых восстаний портив законной власти, то с другой стороны не трудно и в этих даже явлениях приметить основы чисто религиозные: ропот и самые восстания были вызываемы не гражданскими стеснениями, в перенесении которых старообрядцы могут показать не меньше терпеливости, как и весь русский народ, а именно стеснениями их религиозной свободы; искренние старообрядцы, когда и восставали против правительства, восставали во имя религии, на защиту своей «старой веры». В предержащей власти, согласно учению Священного Писания и завету предков, чтят они власть поставленную Богом, и подчиняются ей во всем, чем только, по их мнению, и повреждается вера и благочестие, они считают своим непременным долгом. Это с уверенностью можно сказать, по крайней мере, о той значительнейшей половине старообрядства, которая приемлет священство и которой мы по преимуществу усвояем это название (старообрядство).

И однакож мнения, что раскол (говоря словами одного ученого исследователя имеет характер социально-политико-демократический, охотно держатся еще многие, и именно те, которым желательно, чтобы раскол отличался таким характером. Чего желаем, тому верится легко. Притом же, история представляет довольно событий, которые очень удобно объяснить в пользу такого мнения. Соловецкая осада, стрелецкий мятеж, бунты Разина и Пугачева, в которых раскольники принимали более или менее близкое участие, все это, повидимому, не доказывает ли действительного присутствия в расколе революционных, антиправительственных начал? Какие собственно побуждения вызвали первоначально, например, соловецкий мятеж, или какая доля участия принадлежала расколу в бунтах Разина и Пугачева? На подобные вопросы не обращают внимания люди, желающие видеть в расколе явление, вызванное исключительно враждой против правительства. Минуя эти вопросы, они выводят из указанных событий общее заключение, что и все действия раскольников, хотя бы очевидно религиозные, имеют тот же антиправительственный характер, только прикрытый религиозностью. И таким образом людьми, повсюду ищущими антиправительственных, революционных элементов, принимается за несомненное, что раскол есть явление социально-демократическое, что он крайне враждебно относится к правительству и всегда, по первому призыву, готов восстать против установленной власти.

Понятно, что при таком воззрении на