РуЛиб - онлайн библиотека > Рашенматрёшен Алёна > Психология > Возьму себя на ручки. Отключить внутреннего критика, принять и полюбить себя > страница 3
Читаем онлайн «Возьму себя на ручки. Отключить внутреннего критика, принять и полюбить себя» 3 cтраница
Мы много лет
жили с определенными историями о самих себе, и заговорить с собой
на другом языке, принимающе, мягко и с поддержкой, – дело нелегкое.
Но очень нужное, согласись?
Подумай и отметь мысленно, чьим голосом ты говоришь сама с
собой? Или голосами нескольких? Кого именно? Какие фразы
произносишь? Когда допускаешь ошибки, что говоришь себе в
первую очередь? А когда хочешь похвалить себя? А ты вообще
умеешь хвалить себя?
Я жирная (а мои ноги похожи на стволы
дубов)
«Желе. Я большое желе болотного цвета. Цвет не самый
аппетитный, да и я не люблю желе. В отличие от моего мужа. Вот он
любит желе. Значит, и меня? Да ну ее… Кто меня такую полюбит.
Болотную…»
В голове рой мыслей. Из колонок в зале орет Rammstein. Над ухом
орет тренерша.
– Вот так-то! – она кладет мне утяжелитель на поясницу. Теперь я
стою в планке с ним.
Вы поверили?
Я падаю, чертыхаюсь, виновато отшучиваясь перед тренером, и
стыдливо снимаю с себя этот лишний груз. Я и так на грани жизни и
смерти в этой вашей планке. Я не хочу умереть от инфаркта или
инсульта – а я знаю, что-то обязательно может случиться.
Мой муж не только желе любит, но и почитать медицинские
паблики. Я впитываю мужнину проповедь как губка (большая такая,
квадратная, у меня как раз талии не осталось, как и веры в то, что меня
могут любить не за внешность), и начинаю ипохондрировать.
Жирный ипохондрик.
Жена-стерва.
Мама-монстр.
Человек-какашка.
И пыль земли, чей удел – клубиться никчемным грязным облаком,
поднимаемым лишь каретами гениев и талантов, красавиц и богачей,
проносящихся мимо на праздник жизни.
Rammstein обрывается. «Десять секунд на отдых!» – орет тренерша.
Испить воды. Отдышаться. Посмотреть на свой желейный живот…
И на восьмой секунде успеть подумать:
«А муж меня любит, наверное, за борщ.
Ну а за что еще?»
Подвох заметили?
В тот момент и я его не видела. Разве что утяжелитель натирал
поясницу.
А подвох был.
Я так отчаянно искала, за что меня могут полюбить близкие мне
люди, хотя они меня и так уже любили, что не замечала главного – что
меня не любит самый главный человек в моей жизни. Я сама.
С такими друзьями и врагов не надо.
Я обросла комплексами, как обрастают морские чудовища
ракушками и тиной. Я и чувствовала себя чудовищем.
Еще бы! 75 килограмм живого веса, в позорном багажнике не
реализованная мечта о написанной книге, поиски себя и работа
журналистом в провинции (кто кого убил, сколько телят родилось), да
и материнство оказалось не таким прекрасным, как рисовало его
воображение…
Так себе мать. Так себе сестра. Так себе человек.
И один огромный ходячий комплекс.
Rammstein снова начал орать из колонок. Я полезла в привычную
позу. Еще пятнадцать минут продержись, Свинюшка, и сможешь
вознаградить себя пятью пельменями на ужин. Не больше.
И бокалом вина – запить всю душевную боль.
Как ты пришла к жизни такой, Свинюшка…
P. S. Как Свинюшки приходят к жизни
такой
В моем любимом фильме «Реальная любовь» секретарша
новоизбранного премьер-министра Англии (с которым она потом
замутила, и ноги совсем не помешали) откровенно делится с ним, что
ее бывший парень сказал, что… ее ноги похожи на стволы дубов.
– Правда? – удивляется премьер-министр.
Правда, чувак. Не в том смысле, что ее ноги действительно как
стволы дубов. Правда в том, что ее бывший так мог сказать. И он, и
дядя Витя, сверкающий золотым зубом на семейном застолье: «Ишь,
Катюха, какую задницу наела!» И мама всю жизнь могла пытаться
сажать ее на диеты, приговаривая «кто ж тебя такую замуж возьмет».
Не со зла в большинстве случаев, а желая дочери лучшей жизни. Ну,
вот так мама понимала эту лучшую жизнь.
И из «любви к искусству» мама.
• Отдельно варила дочери овощной суп без соли (пока сама уплетала
плов с бараниной).
• Обсуждала расплывшихся родственниц.
• Критиковала наряды, желая видеть дочь куколкой и той женщиной,
которой не смогла стать сама.
• Бесцеремонно давила ей прыщи и выщипывала пушок над губой.
• Угрожала дочери повторением маминого сценария: от меня отец
ушел, и от тебя муж уйдет, если запустишь себя. Так что подойди,
доня, поближе, у нас остался еще один прыщ.
Если вы думаете, что такого не бывает, – бывает. Я за время ведения
блога много историй прочитала.
Какой тут кушать плов с бараниной! Кусок в горло не лезет (да и
тонким-звонким девочкам вообще мясные куски не нужны – они
супчики овощные пьют).
Уходит такая девочка после бьюти-процедур родительницы в свою
опочивальню… а там журналы глянцевые. Музыкальный канал
молодежный. На музыкальном канале все упругие и лоснящиеся,
сладкие и гладкие, как конфетки Jelly Beans. Где их малейшие
мимические морщины, где их целлюлит, где их расширенные поры? А
нет такого. Они все нам, плебеям, оставили.
Разгребайте, товарищи, но не забывайте равняться на высших! Ведь
у нас… целый штат фоторетушеров, косметологов, тренеров
жили с определенными историями о самих себе, и заговорить с собой
на другом языке, принимающе, мягко и с поддержкой, – дело нелегкое.
Но очень нужное, согласись?
Подумай и отметь мысленно, чьим голосом ты говоришь сама с
собой? Или голосами нескольких? Кого именно? Какие фразы
произносишь? Когда допускаешь ошибки, что говоришь себе в
первую очередь? А когда хочешь похвалить себя? А ты вообще
умеешь хвалить себя?
Я жирная (а мои ноги похожи на стволы
дубов)
«Желе. Я большое желе болотного цвета. Цвет не самый
аппетитный, да и я не люблю желе. В отличие от моего мужа. Вот он
любит желе. Значит, и меня? Да ну ее… Кто меня такую полюбит.
Болотную…»
В голове рой мыслей. Из колонок в зале орет Rammstein. Над ухом
орет тренерша.
– Вот так-то! – она кладет мне утяжелитель на поясницу. Теперь я
стою в планке с ним.
Вы поверили?
Я падаю, чертыхаюсь, виновато отшучиваясь перед тренером, и
стыдливо снимаю с себя этот лишний груз. Я и так на грани жизни и
смерти в этой вашей планке. Я не хочу умереть от инфаркта или
инсульта – а я знаю, что-то обязательно может случиться.
Мой муж не только желе любит, но и почитать медицинские
паблики. Я впитываю мужнину проповедь как губка (большая такая,
квадратная, у меня как раз талии не осталось, как и веры в то, что меня
могут любить не за внешность), и начинаю ипохондрировать.
Жирный ипохондрик.
Жена-стерва.
Мама-монстр.
Человек-какашка.
И пыль земли, чей удел – клубиться никчемным грязным облаком,
поднимаемым лишь каретами гениев и талантов, красавиц и богачей,
проносящихся мимо на праздник жизни.
Rammstein обрывается. «Десять секунд на отдых!» – орет тренерша.
Испить воды. Отдышаться. Посмотреть на свой желейный живот…
И на восьмой секунде успеть подумать:
«А муж меня любит, наверное, за борщ.
Ну а за что еще?»
Подвох заметили?
В тот момент и я его не видела. Разве что утяжелитель натирал
поясницу.
А подвох был.
Я так отчаянно искала, за что меня могут полюбить близкие мне
люди, хотя они меня и так уже любили, что не замечала главного – что
меня не любит самый главный человек в моей жизни. Я сама.
С такими друзьями и врагов не надо.
Я обросла комплексами, как обрастают морские чудовища
ракушками и тиной. Я и чувствовала себя чудовищем.
Еще бы! 75 килограмм живого веса, в позорном багажнике не
реализованная мечта о написанной книге, поиски себя и работа
журналистом в провинции (кто кого убил, сколько телят родилось), да
и материнство оказалось не таким прекрасным, как рисовало его
воображение…
Так себе мать. Так себе сестра. Так себе человек.
И один огромный ходячий комплекс.
Rammstein снова начал орать из колонок. Я полезла в привычную
позу. Еще пятнадцать минут продержись, Свинюшка, и сможешь
вознаградить себя пятью пельменями на ужин. Не больше.
И бокалом вина – запить всю душевную боль.
Как ты пришла к жизни такой, Свинюшка…
P. S. Как Свинюшки приходят к жизни
такой
В моем любимом фильме «Реальная любовь» секретарша
новоизбранного премьер-министра Англии (с которым она потом
замутила, и ноги совсем не помешали) откровенно делится с ним, что
ее бывший парень сказал, что… ее ноги похожи на стволы дубов.
– Правда? – удивляется премьер-министр.
Правда, чувак. Не в том смысле, что ее ноги действительно как
стволы дубов. Правда в том, что ее бывший так мог сказать. И он, и
дядя Витя, сверкающий золотым зубом на семейном застолье: «Ишь,
Катюха, какую задницу наела!» И мама всю жизнь могла пытаться
сажать ее на диеты, приговаривая «кто ж тебя такую замуж возьмет».
Не со зла в большинстве случаев, а желая дочери лучшей жизни. Ну,
вот так мама понимала эту лучшую жизнь.
И из «любви к искусству» мама.
• Отдельно варила дочери овощной суп без соли (пока сама уплетала
плов с бараниной).
• Обсуждала расплывшихся родственниц.
• Критиковала наряды, желая видеть дочь куколкой и той женщиной,
которой не смогла стать сама.
• Бесцеремонно давила ей прыщи и выщипывала пушок над губой.
• Угрожала дочери повторением маминого сценария: от меня отец
ушел, и от тебя муж уйдет, если запустишь себя. Так что подойди,
доня, поближе, у нас остался еще один прыщ.
Если вы думаете, что такого не бывает, – бывает. Я за время ведения
блога много историй прочитала.
Какой тут кушать плов с бараниной! Кусок в горло не лезет (да и
тонким-звонким девочкам вообще мясные куски не нужны – они
супчики овощные пьют).
Уходит такая девочка после бьюти-процедур родительницы в свою
опочивальню… а там журналы глянцевые. Музыкальный канал
молодежный. На музыкальном канале все упругие и лоснящиеся,
сладкие и гладкие, как конфетки Jelly Beans. Где их малейшие
мимические морщины, где их целлюлит, где их расширенные поры? А
нет такого. Они все нам, плебеям, оставили.
Разгребайте, товарищи, но не забывайте равняться на высших! Ведь
у нас… целый штат фоторетушеров, косметологов, тренеров