Читаем онлайн «Ветки кизила» 3 cтраница

чего-то, то и дело повторяла:

— Не будь в мире разлуки, что бы тогда было?..

Дюрданэ сказала правду. Печаль была необходима Надидэ-ханым так же, как воздух и вода.

Например, во время разлуки с детьми она сгорала от тоски, но когда встречалась с ними, никогда не бывала полностью довольна. Как только они приезжали, она говорила:

— Я смотрю на вас так, будто вы сейчас снова уедете… — Или: — Вот увидите, случится какая-нибудь неприятность, и кто-нибудь из моих детей опять уедет.

Иногда брат Надидэ-ханым Васфи-бей подшучивал над ней:

— Если бы мы все умерли, ты бы быстрее успокоилась…

Эти слова, так же, как и слова Дюрданэ, являлись правдой.

У Надидэ-ханым было странное отношение к умирающим. Если она считала, что пришел чей-то последний час, она могла рыдать, как безумная, а спустя какое-то время вообще больше не вспомнить об этом человеке. Людское сердце — вещь непостоянная…

Голоса детей, гоняющих светлячков между виноградными лозами, постепенно отдалялись и наконец затихли. Но минут через десять вбежали самые старшие из них и принесли новость:

— Там Гюльсум и Йорганлы… Лежат на улице…

Не успели прозвучать эти слова, как показались и другие дети. Крестьяне на улице представлялись им чем-то необычным, как чрезвычайное событие или неожиданная радость.

Это событие заставило взрослых встряхнуться после сытного ужина.

Все высыпали на улицу за исключением Шакир-бея и его жены, которые сослались на чрезмерную усталость.

По какой-то причине Йорганлы и Гюльсум не смогли продолжить свой путь и устроились на краю поля, находящегося напротив. Гюльсум сидела на разостланном на земле дядином покрывале и укачивала Исмаила. А Йорганлы стоял у тлеющего костра и разговаривал с нянькой. Непритязательный и демократичный Таир-ага очень любил беседовать с такими вот бедняками.

— Господин, этой ночью вы наши соседи? Добро пожаловать, — проговорила она.

Йорганлы, нисколько не смутившись присутствием незнакомых людей, ответил:

— Да, это так. Ведь наш путь не близок…

Надидэ-ханым на этот раз ласково и с нежной улыбкой наклонилась к девочке:

— Ты уже укачала Исмаила, Гюльсум?

Йорганлы и Гюльсум очень удивились, что чужие люди обращаются к ним по именам.

— Откуда вы знаете Гюльсум и Исмаила, ханым-эфенди? — ухмыльнулся крестьянин.

Тогда Надидэ-ханым рассказала, что видела их на станции. В это время Васфи-бей присел на пучок соломы перед Гюльсум.

— Чем ты угостишь нас, Гюльсум? Мы пришли к тебе в гости, — сказал он.

Девочка молчала, опустив голову. За нее ответил Йорганлы:

— Добро пожаловать… Вы принесли нам радость, наш дворец большой… потолки высокие… лампы огромные… но угостить вас нам нечем… Разве что сигарой. Но боюсь, наш табак обожжет ваше горло.

Йорганлы говорил все это неторопливо, с легкой усмешкой, одновременно показывая на небо, на молодой месяц. Потом он со страхом протянул Васфи-бею свою табакерку с надеждой, что он откажется.

Васфи-бей произнес:

— Господин, судя по всему, ты умный человек. Наверное, снова едешь в Стамбул…

Йорганлы кивнул:

— Я знаю и Стамбул, и Румелию^[9], и Арабистан^[10], господин… Я много где побывал…

— Как же ты ездил?

Йорганлы ответил Васфи-бею с таким видом, будто открыл ему какую-то тайну:

— У меня не имелось возможности путешествовать в свое удовольствие, господин. Я был военным… Однажды мы дошли даже до Йемена….

— Ты голодная, девочка моя? — поинтересовалась Надидэ-ханым у Гюльсум. Девочка покачала головой. — Разве нет? Вы ведь ничего не ели…

— У нас был хлеб и йогурт. А в Сапандже^[11] я купил Гюльсум яблоко. Слава Аллаху, мы сыты.

Женщину очень огорчила эта новость, но она подумала, что сегодня ночью крестьяне могут отлично поужинать остатками с их стола. Разве может считаться едой яблоко с йогуртом?

— Давайте-ка собирайте свои вещи. Этой ночью вы будете нашими гостями.

Йорганлы смотрел на нее во все глаза:

— Спасибо, ханым-эфенди… Но мы уже поели… Мы отдохнем здесь немного и уйдем. Ночи короткие… До утра не долго осталось…

Но женщина упрямо стояла на своем. Она считала, что даже если крестьяне, по их словам, сытые, все равно они должны поесть еще.

Йорганлы собрал свои нехитрые пожитки и затоптал ногами последние язычки пламени догорающего костра. Гюльсум взвалила на спину Исмаила, который даже и не проснулся. Переговариваясь между собой, они направились к особняку.

Как позже выяснилось, они шли из черкесской^[12] деревни Дере и уже около недели находились в пути.

Васфи-бей сказал со смехом:

— Ну разве человек не как птица, господин. Где вы были неделю назад и куда направляетесь сейчас?

— Дорога — это не проблема… Если угодно Аллаху, я из Черкесии могу добраться до Адапазары за три дня. Но с нами барышня… Капризничает, словно армянская невеста. Сказала, давай лучше сядем на поезд. Говорят, некоторые люди не переносят неудобств.

Они подошли к